День был дождливым и серым, люди вокруг раздражали и казались слишком весёлыми. Возвращаясь домой после нудных пар, понимаю: родители не в лучшем расположении духа, я опять что-то сделал не так; даже если все будет хорошо, они найдут мелочь, за которую можно зацепиться и испортить настроение. Ночью не выспался, и единственное, чего хотелось до жути, – лечь и проспать до утра.

Когда стоял у подъезда, пронеслась мысль: куда угодно, только не домой. Наверное, первый раз в жизни мною двигал не разум, а какое-то глупое детское желание. Развернулся и уверенным шагом пошёл как можно дальше и как можно быстрее от дома.

Дождь все ещё моросил, а я не горел желанием простудиться или, чего хуже, промочить новый фиолетовый свитер, купленный на прошлой неделе тётей Светой, маминой подругой. Казалось, только она, добрая и открытая, меня понимает; всегда приходила к нам в гости с конфетами или маленькими подарками для меня и сестры. Хорошая женщина. Но сейчас не о ней.

Дикие мысли метались в голове. Чего хочу? Уехать, чтобы никто не знал, где я, куда и на сколько. В эту минуту принял одно из самых нелепых решений. В кармане 128 рублей, старый убитый телефон и фото Ани, младшей сестрёнки.

Ни до чего лучше, чем добираться автостопом, не додумался. Сесть в машину к незнакомцу, попросить довезти в другой город...

Дорога выдалась долгой и скучной. Мужчина был неприветлив, мрачен. Иногда он задумывался о чём-то, и лишь на секунду его хмурые, уставшие губы складывались в холодную полуулыбку. Странный человек.

Весь путь мы ехали в полной тишине. Лишь пару раз водитель тяжело вздохнул, а я робко замирал, думая, что он начнет старческий монолог о жизни, но этого не случилось.

Меня разбудила тяжёлая рука на плече. Приехали. Ещё не до конца проснувшись, выскочил из машины. Через пару минут пришел в себя от телефонного звонка. Стоя на какой-то развалившейся остановке в чужом городе, совершил самую большую ошибку: просто выбросил телефон. Наверное, если бы поднял эту несчастную трубку, если бы поговорил... Но я не сделал этого.

Два года баров, улиц, ненужных знакомств, разовых друзей, бессонных ночей, чужих квартир, мерзкого веселья, от которого становилось только ещё тошнотворнее на душе. Я уверял себя, что мне это нравится, что всегда хотел именно этого. Доказывал: всё хорошо, наконец-то ни от кого не завишу и делаю всё, что захочу.

Фиолетовый свитер стал серым. Подойдя к магазину, сунул руку в карман в надежде найти хоть пару рублей, но, увы, нащупал лишь какой-то рваный клочок бумаги. Уже хотел выкинуть, но случайно увидел на нём знакомые, милые голубые глаза. Развернув скомканную бумажку, мучительно улыбнулся, но впервые за два месяца искренне и тепло... И заплакал. Просто посреди улицы. Боже, как я захотел вернуться, хоть пешком бежать домой. Что я натворил...

Прошу у новых знакомых немного денег, лишь бы хватило. Некоторые с недовольным и презрительным взглядом, но все же дают на проезд. Сажусь в первый автобус, и снова лезут в голову они, грызущие мысли: кто тебя там ждет? Кому ты нужен?

В руках маленький кусочек счастья, который греет сердце. Вглядываюсь в знакомый пейзаж за окном. Родные улицы.

Стою на пороге квартиры, тихо и нерешительно стучусь в дверь в надежде услышать радостные крики сестры и родителей. Как мне, оказывается, не хватает этих вечных причитаний матери и негодований отца...

Но за дверью тихо. Стучусь сильнее, слышу шарканье тапок и скрип старого паркета. Открывает дверь пожилая незнакомая женщина. Может, ошибся квартирой? Нет, всё правильно. Старушка недовольно заворчала. А я тихо спрашиваю: «Тут семья жила, вы не знаете, где они сейчас?» Перед носом дверь захлопнулась, но через минуту снова открылась; новая хозяйка когда-то моей квартиры впихнула мне в руку листочек, на котором кривым почерком написан знакомый адрес, адрес тёти Светы...

Прихожу в себя и срываюсь с места. С трудом пытаюсь не поддаться панике и нервно жму на звонок; где-то глубоко ещё теплится надежда, что всё хорошо, но мозг вот-вот взорвётся от тревоги.

Медленно приоткрывается дверь. На меня смотрят потухшие глаза. Да-а, постарела...

– Чего тебе?

– Тётя Света... Это же я, не узнаёте?..

Она морщит лицо, подслеповато всматриваясь в полутьме, а потом, дрогнув, открывает дверь нараспашку, впуская в дом. Вроде ничего не изменилось, но мрачная атмосфера словно вдавила меня в диван, на котором я всё детство смотрел мультики, ел конфеты, играл в шахматы с дядей Мишей, её мужем, милым мужчиной, который на первый взгляд выглядел серьёзным и даже суровым.

В квартире ни звука. Женщина садится напротив, тяжело вздыхает, хочет начать, но, видно, не знает, с чего.

– Где мама, папа? И Аня где?

Она долго молчит, стараясь уцепиться взглядом за мелочи: за рваные шторы, дряхлую штукатурку, лопнувшую лампочку – только это не спасает. Наконец поднимает взгляд на меня:

– Мама умерла. Приступ.

Щелчок. Оборвалась струна. Раз. Я потерял тепло.

– Дядя Миша в реанимации, авария.

Два. Поддержку.

– Папа с Аней уехали, и он приказал, чтобы я не смела говорить, куда.

Три. Счастье.

Слёз не было. Нет, я не плакал, просто внутри всё умерло. В тот день, когда я бездумно выбросил телефон, мама дрожащими пальцами набирала раз за разом мой номер. Но я не ответил... Не захотел. А теперь… Как бы сильно я ни захотел, она не ответит никогда, ей теперь не до меня.

Кажется, нашёл сестру и отца, только вот я для них исчез – ещё два года назад.

Тётя Света простила. Но она – это какая-то чужая женщина с потухшими глазами. И конфеты больше не сладкие...

Сегодня мне исполнилось 32. Я так и не починил ни одну из струн…

***

Еду на работу. На дороге голосует паренёк лет девятнадцати, прося подвезти. Обычно не останавливаюсь, но тут нога словно сама нажала на тормоз.

Он быстро сел в машину и внезапно взахлёб начал рассказывать, как ему всё надоело: родители перестали его понимать, не поддерживая его решений, как ему хочется побыть одному и узнать другую, «свободную», жизнь.

– Где ты живёшь? – я задал вопрос, такой незначительный, казалась бы, просто из любопытства.

Парень задремал.

Не хочу испортить мальчишке жизнь, не хочу сломать её, как сломал когда-то свою.

Сворачиваю.

– Приехали, выходи.

Непонимающий взгляд: «Зачем вы привезли меня обратно?»

– Дам тебе свой номер, и если захочешь уйти, уехать, убежать, просто позвони сначала мне. Я даю тебе шанс всё исправить. Воспользуешься ты им или нет, решать тебе. Не наделай ошибок.

Парень вышел из машины… Долго стоял посреди улицы растерянно и непонимающе, что-то обдумывая. Наконец медленно поплёлся в подъезд.

Я с трудом выдохнул.

Да, я не смог наладить свою жизнь, но может, не дал рухнуть другой.

Чтобы потерять, достаточно пары минут. Чтобы обрести вновь, не хватит жизни.