Грустное время, грязное, слякотное. Смотришь в окно, а по дорогам текут ручьи луж, дождь так и хлещет с серого гранитного неба по мокрой и бурой траве. На соседней крыше, а точнее, на кирпичном дымоходе сидит, будто обугленная груша, ворона и каркает, каркает, да противно так. И так на душе плохо, еще и природа вздумала плакать. Все вокруг серо, кроме постоянно падающих сухих листьев.

Стекло на окне покрылось множеством мелких капель дождя. Слезы дождя, как прелюдия Шопена. Вот так и сидел я на подоконнике, около расцветшей герани, да смотрел на мокрый, грязный, серый город. Не люблю я этот город, особенно в такую непушкинскую осень. На душе кошки скребут. Меланхолия.

В комнату входит мама. Сегодня привозят двоюродную сестру Арину. Чудно. И так настроения никакого, так еще и с ней возиться надо, а она любит всякие игрушки: кубики, куклы, погремушки. Да, а еще она читает мои учебники по биологии и удивляется, когда видит жуткого цепня или узнает новое слово типа мимикрия. Но сегодня не тот день, когда хочется играть. Не успел я и слова сказать, как вдруг позвонили в дверь.

Вошел дядя с маленькой сестрой. На дворе осень, а ей весело, хорошо. Сапожки розовые в грязи, сама мокрая, как губка морская. Улыбается, смеется, в руках какая-то кукла. Мой кот, почуяв опасность, тут же несется к шкафу, чтобы спрятаться там... Но как бы не так! Арина тут же настигает его и начинает люлюкать. Кот злой. Лишь она может так «издеваться» над ним. Однако, заметив меня, Арина бросает несчастное животное, которое тут же скрывается под ванну. Сестра обнимает меня, смеется, рассказывает что-то, а мне скучно и грустно, но я глажу ее по головке, чтобы не показывать свое ненастное настроение.

Вскоре дядя уходит. Мать угощает сестру борщом, блинами, сладостями. Затем случается то, чего я боялся все это время. Эта ненавистная фраза: «Сынок, погуляй с сестрой». Я начинаю отказываться, но, видя глаза Арины, мечтающей об этой прогулке, невольно надеваю шапку и пальто, беру сестру за руку, и мы идем на улицу. В этот серый-серый, скучный-скучный мир.

Железная дверь со скрипом открылась, и мы попали во двор. Дождь продолжал моросить мелкой водянистой пылью. Вот на бешеной скорости по дороге проехал автомобиль, окатив снизу мое пальто грязью. Сестре тоже досталось, но она расхохоталась, в отличие от меня, сильно разозлившегося на этот инцидент. Вскоре мы оказались в старом парке Кирова. Дождь прекратился, из-за туч выглянуло озорное солнце. Тропинка, по которой мы шли, была покрыта ковром из разноцветных листьев, сверкавших, точно драгоценные камни. Арина, прыгая по лужам, вдруг спросила меня:

– Глеб, ну ты чего грустный такой?

– Я не знаю, Арина. А зачем быть веселым?

– Ну я же с тобой.

– А-а-а! Теперь ясно.

– Ну, Глеба. Все ж хорошо. Я рядом, нужно веселиться. А пошли на карусель сядем.

– Зачем, она же мокрая?

– И что? Это же весело.

Не успел я сказать и слова, как она помчалась по лужам через детский городок, по пустынным аллеям. Я побежал за ней. Она смеялась. Бегала вокруг фонтана, в котором плавали пятнистые листья ясеня, затем она по всем тропинкам, радуясь редким солнечным лучам, падавшим сквозь сито густой листвы больших деревьев. Вскоре она добежала до старого колеса обозрения и оказалась в желтой кабинке. Я сел к ней, ворча про себя, как можно сидеть в этом холодном месте, но общение с кузиной меня заставило впервые за день улыбнуться. Арина всегда радовала меня своей непосредственностью, это настоящий фейерверк радости и эмоций. Она не подвела себя и в этот раз. Сестра спросила:

– Глеба, тебе весело?

– Конечно, Арина. Как с тобою грустить?

– О, смотри, какая бабочка!

– Какая же это бабочка, – усмехнулся я, видя падающий на землю огромный рыжий лист.

– А что же это?

– Это листик.

– Да какой это лист, Глеб. Это бабочка.

– Ну, бабочка так бабочка.

– А хочешь, я тебе сказку расскажу?

Я понимал, что сестра имеет богатую фантазию и остановить ее в этом порыве не получится, потому согласился. И Арина, подобно Оле Лукойе, начала рассказ:

– Жила была в океане рыбка. Она была не такая, как другие рыбы. У нее была разноцветная чешуя, зеленый хвостик и желтые плавники.

– Да разве есть такие рыбы?

– Не перебивай, Глеб. А то я обижусь, и ты не услышишь сказки.

– Ну, давай.

– Так вот, жила эта рыбка в океане, и никому она не была нужна. Потому поплыла она по течению в поисках своей стаи. Доплыла она до осьминога и спрашивает его: «Вы можете принять меня в свою стаю?», а осьминог и говорит ей: «Куда тебе, чучело, к нам. У нас восемь щупалец, большие глаза и головы, а ты мелкая и страшная, так что плыви дальше». Обиделась рыбка и поплыла. Приплыла рыба к крабам и тоже спрашивает их об этом. Но и крабы ее не приняли. У них были клешни и панцирь, а у рыбы лишь плавники и чешуя. Приплыла потом рыба к лягушкам...

– Ну, какие лягушки в океане?

– Глеба! Не перебивай. Это же сказка. Так вот, и они ей отказали, у них были красивые лапки, длинные языки и прыгали они высоко-высоко. Поплыла несчастная рыба куда глаза глядят. Вскоре доплыла она до подводной пещеры. А там она встретила стаю таких же рыб, как она...

– А что потом?

– Стали они вместе плавать, и была она в их стае самой красивой рыбкой.

– И все?

– И все. А теперь пошли гербарий собирать. Мне по природоведению задали.

Как-то эта сказка подняла мне настроение. Оригинальное мышление моей сестренки порадовало меня. Самое удивительное, погода, наконец, образумилась. Небо покрылось бирюзовой лазурью, солнечные лучи казались золотыми, по-новому ярко осветив все вокруг. Над городом вскоре распустилась огромная радуга. Арина радостно воскликнула:

– Радуга! Ура!

Я посмотрел на радугу и увидел, что рядом с ней появилась еще одна, но менее яркая. Словно мы с сестрой. Деревья заблестели своими винно-огненными листьями и закачали ими, как лоскутками. Неожиданно подул ветер, и посыпался листопад. Листья летели и летели на землю, покрывая грязь своим шелковым разноцветным одеялом. Так и хотелось кружиться в этом танце листопада. Мы с Ариной так и делали. Собирали пестрые листья, затем подбрасывали их над головой и прыгали от радости, когда они пестрым дождем осыпали нас обильным золотом. Солнце освещало наши улыбки, ветер слегка вздымал наши волосы, а мы долго бегали по аллеям вокруг фонарей, лавок и скамеек…

Эта осенняя прогулка помогла мне открыть простые истины. Когда есть человечек, которого ты любишь и который любит тебя, уже ради этого стоит жить, любить, творить и делать то, что тебе подсказывает твое сердце. И нужно всегда помнить: из-за тучек обязательно появится солнце и своими лучами разгонит ненастье в природе и в душе.