Огонек
Над рыжими опавшими иголками вспыхивал и гас огонек. Человек открывал и закрывал зажигалку. Его друг кинул на землю кучу сухих веток и обложил их камнями.
«Поджигай!» – и от удара стали о кремень, от газа и искры родился огонек.
Гроза у моря
Мне было трудно заснуть. Нереальная тишина, духота, затишье перед бурей. Я так и не смог сомкнуть глаз после часа бесплодных мучений. Тяжело было поднять голову с белых простыней, скрипящей старой кровати, но оставаться там было невыносимо. Я вышел на балкон, спотыкаясь о вспучившиеся дощечки, и вдохнул немного воздуха безбрежного океана. Из-за далекого горизонта потянуло свежим воздухом, тоненькая струйка свежести в стареющем мире. Облака начали сгущаться, темные в ночном небе, они становились еще чернее и страшнее, завивались в причудливые формы, как черная борода Зевса, которая вот-вот выпустит грозные разряды в непокорных смертных.
The paradox of sanctity
Я шел по берегу бурной реки, чьи голубые с зеленым отливом волны увлекали за собой по крупицам белый песок и приносили новый с дальних порогов. Шумных, пенных, диких. И в этой дикости скрывалось какое-то внутреннее спокойствие, крепость обычаев: волны вздымаются, вздымались и будут вздыматься до того времени, пока камни не сточатся или вода не иссякнет. Похоже на борьбу солнца и тьмы, вечная борьба, где даже яростная жара дня или ледяной ветер ночи стали небольшой, всем привычной данью, традиций.
