2010 год объявлен Годом Учителя. Учителя. Наставника. Преподавателя. Воспитателя. Педагога.

Педагогика – наука о воспитании человека. Учитель – воспитатель гармоничной во всех отношениях личности. Сейчас школа претерпевает большие изменения. С 2009 года ЕГЭ (Единый государственный экзамен) является единственной формой выпускных экзаменов в школе и основной формой вступительных экзаменов в вузы. Но школьники, зная об этом, всё равно не могут собраться: ещё сильны веяния Запада. Общей школьной формы в российских школах нет, её придерживаются на местах. Ученики сквернословят, курят, пьют и даже употребляют наркотики. Сегодня детей привлекает рок и рэп, малая часть ребят посещает классические концерты. В школе почти теряется творческая самодеятельность учеников. Грустно, но школа разрушается, раскалывается, трещит по швам. Что делать? Как изменить сложившуюся ситуацию? Что для этого требуется? На эти вопросы я попросила ответить Сальму Андреевну Торф. Сальма Андреевна Торф – старейший учитель Новосибирской области. У неё богатый жизненный опыт и многолетняя работа в школе. Сальма Андреевна – Отличник народного образования, Ветеран Великой Отечественной войны. Как очень трудолюбивый, добросовестный и ответственный педагог, она неутомимо пропагандирует классическое обучение в школе и ратует за отмену новых школьных реформ. В 1938 году, в возрасте 23 лет, она была назначена учителем начальных классов и математики в среднюю школу № 83. Так началась её долгая и интересная жизнь Учителя. Учителя. Наставника. Преподавателя. Воспитателя. Педагога. В то время школа была совсем другая. Всё было другое. Другие нравы, другие дети, другая система. О том, что было, что есть и что нас ждёт на пути школьного образования, рассказывает пытливая ученица, замечательная учительница, примерный завуч и прекрасный директор.

Воспитание и только воспитание – цель школы

Что такое ШКОЛА? Школа – огромный ОФИС, наполненный материальными ценностями, людьми: учителями, учениками, управленческим аппаратом (помощники директора, технический персонал). В современный исторический период слишком много желающих прославить себя реформами, преобразованиями. Наблюдается слишком вольное «обращение» с программными основами предмета. Школа должна сохранить классическую форму обучения. Каждый ученик обязан знать азы, основные особенности каждого предмета, ведь он живёт в природе, обществе. Ученик должен иметь активную позицию, как по теории познания, так и на практике. Всё течёт, всё изменяется, а знания остаются. Знания помогают жить в любой исторической, политической, экономической, культурной обстановке. Школа должна быть центром воспитания гражданина, независимо от того, является ли ученик девочкой или мальчиком. Все они – защитники Отечества внутри страны и за её пределами. Школа даёт образование и воспитывает человека, определяет его жизненную позицию.

Перемены в прогрессивной стране неизбежны

Преобразования школьной системы сейчас делают «дилетанты», фактически не знающие ни элементарной истории страны, ни истории школы. Школа пережила всякие «новинки», но, начиная с Крупской и Луначарского, сохранила классическую форму обучения, хотя всякие преобразования были её попутчиками. Для учёбы в институте сохранялась единая образовательная система. Высшая школа до сих пор старается её сохранить. К примеру, в 1956-1957 годах у нас началось производственное обучение – требовались юноши, умеющие забить гвоздь, девушки-швеи. В школах создавались кабинеты производственного обучения. Но при таком образовании не убирался ни один раздел математики или физики. Новые часы просто добавлялись к уже имеющимся. Такая форма обучения идёт на пользу ученикам.

Лучшие уроки дают экзамены

ЕГЭ – бессмысленная трата денег и издевательство над учеником и учителем! Единый государственный экзамен – очередная «чехарда» в народном образовании и «материал» для сплетен пенсионеров на вечерних посиделках на скамейке. Сейчас, в период коррупции и стремления при трудном жительстве как-то прожить, теряется доверие к учителю: в ряды учителей пришли люди, которые не смогли найти себе достойную и интересную работу. Но большинство учителей – это люди, любящие своё дело, свой предмет и детей, умеющие с ними ладить и делать Человека с большой буквы. Те, кто разрабатывают тексты для экзамена, плохо знают учеников. С 1945 по 1968 год в школах уже проходил «единый экзамен». Все школы, от центра до Дальнего Востока, получали конверты с одинаковым текстом: темы сочинений, задачи. Первыми начинал экзамен Дальний Восток. Через 3 часа Новосибирск знал содержание текста, а Москва получала информацию даже раньше Дальнего Востока. Но это быстро пресеклось: информация дошла до министерства – форму экзамена отменили. С этого времени каждая область начала получать свои, отличные от других, конверты с текстами для контрольных работ. Я считаю, что для получения качественных результатов экзамена следует создать комиссию из учителей другого района или соседнего города, которая будет экзаменовать учащихся. А существующую единую форму ЕГЭ нужно отменить, потому что этот экзамен не оправдывает себя: он не даёт ничего, кроме расстройства нервной системы. ЕГЭ – классический формализм.

Целью школы всегда должно быть воспитание гармоничной личности, а не специалиста

Раздельного образования не должно быть. Может быть различная организация учебного процесса. Образование и обучение – это разные понятия. Образование – круг всех знаний человека, обучение – это учёба. Нельзя девочек учить по одной программе, а мальчиков – по другой. В феврале 1944 года указом Сталина в наши школы пришло раздельное обучение – это было вызвано обстановкой войны. Мальчики получали знания основ военной профессии. Девочки изучали основы первой медицинской помощи. Но и девочки, и мальчики всегда были дружны между собой. До 1944 года не было раздельного обучения. При военной обстановке понадобились инженеры, солдаты, офицеры. Мальчишки стали проходить военную подготовку, много часов выделялось для этого. А девчонки занимались медициною и снайперским делом во внеурочное время. Программа обучения была обязательно одинакова, как для мужской, так и для женской школы. В технические институты поступали и из женских, и из мужских школ на равных конкурсных условиях. Ребята оканчивали институты и становились специалистами или руководителями в народном хозяйстве. В 1954 году обучение учащихся началось в смешанных школах. Методы обучения получали соответствующие поправки. Получение знаний не менялось. Двойки как были оценками лодыря, так ими и остались. При том двойку могли получить и мальчики, и девочки, только девочки от такой оценки становились скромнее, а мальчики «изучали ситуацию» и своё поведение. Я считаю, что с первого по восьмой класс должно быть совместное обучение. В 9-11 классах нужна специализация юношам и девушкам. Раздельное обучение на базе знаний должно сохраниться, исходя из программы. Результат объединения может быть формальным и проживёт недолго. К руководству придут здравомыслящие люди – школа вернётся к классической форме обучения с различными добавками специализации в век развития науки.

Нас оценивают либо слишком высоко, либо недостаточно высоко; нас никогда не принимают по нашей реальной ценности

Оценочная система знаний должна сохраниться. Она мобилизует ученика, хотя бы к элементарным экзаменационным знаниям, дисциплинирует его, побуждает полистать учебник и внимательно слушать объяснение учителя. Учитель может не точно оценить знания ученика, зато ученик может доказать, что учитель ошибся в оценке его знаний. В моей школе № 74 был ученик. Его направили к нам из школы № 12. Мальчик в школе учился на тройки по всем предметам, а экзамен защитил на пятёрки! Он получил «четвёрочный» аттестат, поступил в сельскохозяйственный институт, отлично сдав экзамены. За два года экстерном закончил институт, поступил в НЭТИ, получил красный диплом и, в конечном итоге, стал академиком технического профиля! Вообще, оценка – это сильное «оружие» учителя, к которому нужно относиться ответственно и справедливо. Сейчас учителя загнаны в рамки. Реально используются из пятибалльной системы только три оценки: «пять», «четыре» и «три». «Двойка» и «кол» теряют свою значимость. Учителю легче поставить слабую «троечку», чем ругаться с родителями двоечника, которые обязательно подключатся к этой ситуации. Плохо ответил ученик – получил «3». В этом случае оценка «3» обесценена. Она фактически сведена к «двойке». «Двойка» в школе всегда пользовалась большим почётом. Когда знаешь, что ученик может ответить, но он не занимался, не учился, решил проскользнуть, получить на костылях «тройку», ты ему ставишь «двойку». И он поневоле на «тройку» выучивает весь материал. «Кол» уже не пользуется былой популярностью. Он ставится за абсолютную неподготовленность к уроку. Ученик заупрямился и не стал отвечать – ему вкатили «кол». А «двойка» мобилизует ученика. Её нельзя убирать. «Тройка» не может быть «двойкой», тогда не нужна и «тройка», ставь «5» или «4». «Пятёрку» ты поставишь соображающему человеку, «четвёрку» – тупосоображающему. На двухбалльную систему нельзя переходить, нельзя оценивать ученика по принципу: «отличник – хорошист». Так оценки становятся посредственными, как и «неполные» оценки: 5+, 5-, 4+ и тому подобные. Минус достаётся учителю, «5» – ученику. В журнале «минусы» не должны быть. Если ты считаешь, что ученик тебе полностью не ответил, то ставь ему «4». Или ты хочешь, чтобы тебе родитель конфетку принёс? Плюсы-минусы – это пробел знаний. «Минус» стоит – есть пробел – оценка не может быть окончательной. Системы оценивания в десять, двенадцать баллов, как в Эстонии и на Украине, также не привьются у нас, потому что учителя не умеют с этим обращаться. Они фактически не сумеют это сделать. «Десятка» – это наша абсолютная «пятёрка». Я была в Эстонии в русской школе с десятибалльной системой оценивания. Учителю приходится разделить свой урок, свой опрос и итоги своей работы на десятибалльную систему! Доходит до абсурда: ученик чихнул – ему «2». Наша школа к этому не готова. Она и не может быть к этому готова. Даже при царском самодержавии была только пятибалльная система.

Небрежность в одежде – отражение беспорядка в душе

Школьная форма нужна. Форма заставляет ученика содержать себя в порядке. У мальчиков – это вычищенная, выглаженная по образцу офицера форма, белая рубашка и обязательно чистая обувь. У девочек – немятая, скромная юбка-«мини», белый воротничок и бантики, аккуратная причёска. Косметика в школе не нужна. Школе нужна умная и добрая головка в погоне за знаниями! Школьная форма мобилизует человека быть аккуратным, как солдат. Солдат не может быть весь мятый и грязный. В наше время дети приходили из школы, снимали форму, вешали её на плечики, девочки воротничок стирали. И мальчишки следили за собой. Что значит: у него нет одной пуговицы, штаны без стрелки, почему они на коленях пузырятся? Юноша должен быть интеллигентен. Ещё существует борьба с учениками 5-8 классов по поводу школьной формы, чтобы они к девятому классу уже были дисциплинированными, воспитанными в аккуратности и элегантности. Например, у молодого человека ботинки грязные, и вам неприятно с ним разговаривать, потому что он даже свою обувь не почистил. История знает массу примеров. У учеников до войны особой формы не было, потому что сразу открылось порядка 40 новых школ за очень короткий период в пять лет (с 1935 по 1940 годы), и на всех не успели пошить одежды. Вся одежда была очень скромной. Учителям разрешалось носить платья, не привлекающие внимания учеников, – ученик должен был слушать учителя. Я работала в школе № 79. Это была женская школа. Девочки носили форму и повязывали бантики. Между собой они договаривались, какие им надевать банты: сегодня наденем белые банты, а завтра – чёрные, потому что урок не выучили, от учителя попадёт. Всё это были девичьи хитрости. Когда в 1954 году объединили женские и мужские школы, девчонки приходили в форме, с прекрасной причёской и поражали мальчишек. Идёт девочка, и чувствуется, что идёт спортсменка. Она проходит, и ученики, пришедшие из новой школы, не могут её оскорбить или унизить. Она достойно идёт. Но в 1990-х годах появилась своя «чехарда». Отменили советскую власть, к капитализму не пришли, что-то непонятное творилось. В школу приходили, в чём угодно: кофты африканского и американского происхождения, мини-юбки. Существовала борьба с некоторыми молодыми учителями, которые уже «подстроились» к моде. Ходил даже анекдот: учительница пишет на доске задачи, а ученики сидят и смотрят, что у неё под юбкой. Поэтому и учитель должен быть элегантно одет. Это не значит, что у него должна быть дорогостоящая одежда. Совсем нет, он может быть одет просто, но со вкусом. Появление новой одежды привело к моральному унижению девчонок, к развращению детей. Раньше времени подростки начали считать себя и женщинами, и мужчинами. Форма же всё равно требует чёткости, аккуратности от человека. Не может офицер прийти в измятом и грязном мундире, с нечищеными ботинками. Этого он не может требовать и от солдат, если сам нарушает этику своего внешнего вида. Так и учитель не может приходить в мятой юбке и требовать от ученика аккуратности. Сам учитель – пример аккуратности.

Табачный туман похож на обман

С вредными привычками школьника надо бороться с момента их появления, бороться всем коллективом сотрудников школы: руководящего аппарата во главе директора, технического персонала, учителей. Примером должны стать учителя: они не должны курить, использовать нелитературные слова, нецензурную лексику и, конечно, приходить с похмелья. Учитель должен видеть ученика насквозь: идёт ученик, а учитель уже по внешности видит, что у него дома случилось. Учитель, зная ученика, уже понимает: пользовался ли тот наркотиками или не употреблял их, потому что наркотики к первому уроку делают человека активно деятельным бойцом, а к концу дня – пассивным, зевающим, нежелающим ничего делать, вялым, дремучим. В школе всегда можно на уроках определить, кто же начал употреблять наркотические препараты. В моей практике мальчишки в школе курили. Доходило до того, что мы выгоняли учеников из туалетов, если чувствовали, что там начинали курить. За ученика должны бороться и директор, и учителя, и родители, и весь коллектив учащихся. Если весь коллектив подключается к борьбе против вредных привычек, то таким образом легче «вытянуть» ученика из поглощающей его «трясины» разврата, курения, выпивки и наркотиков.

В любой работе есть место творчеству

Творческую самодеятельность детей надо поощрять, помогать им в этом, ведь это дорога к самостоятельному мышлению, творчеству, путь в малую или большую науку. Голова и руки делают человека целеустремлённым. От самоделок человек приходит к умению делать всё. Человек должен уметь работать. Девочки должны уметь готовить, а мальчики – самолётики делать. У меня сын крестника делает самостоятельно легковые автомобили (собирает их из разных деталей), участвует в конкурсах самодельных машин и занимает призовые места. Он делает машинки своими собственными руками. Для того, чтобы выступить на конкурсе, он делает новую модель машины 2-3 года. Он сам строгает, рубит, точит. Ребёнок начинает из бумажек лепить что-то, потом из дерева начинает что-то делать, позже работает уже с металлом, а там, глядишь, самостоятельно участвует, к примеру, в ремонте машин. И он уже не тряпка, не нахлебник, а Человек, уважающий себя и других, умеющий что-то сделать. Надо поощрять творческую самодеятельность, помогать детям в этом, вовремя замечать стремления к чему-либо.

Натура и культура – два стержня, на коих красуются все достоинства

Культурное развитие детей настолько многогранно и является основой всестороннего развития человека, эрудита. Роль воспитателей приучать детей слушать классическую музыку, посещать концерты, театры, участвовать в различных конкурсах. С первого класса ученика нужно воспитывать с любовью к книге. Он должен знать классическую литературу своей Родины. Человек без книги ведущих стран считается малограмотным. Книга – история жизни человечества. В моё время книга была у каждого человека настольной. Как это ты получил зарплату и не купил книгу? Этого быть не могло. Много выписывалось и журналов. В 1970 году была проведена интересная встреча. От нашего города Новосибирска выбраны были 2 или 3 участника из школ. Наши учащиеся ездили в Америку на конкурсную встречу с учениками Соединённых Штатов. Встреча была очень интересная. В основном, проходила она по литературе, по знанию книг. Наши ребята одержали победу. Кроме русской классики, они знали и американские произведения. А американцы даже свою литературу не могли назвать. Не случайно наш знаменитый тенор Хворостовский, который живёт в Америке, сказал, что лучшего образования не давала никакая школа, кроме советской.

В каждом человеке солнце. Только дайте ему светить

Делить детей по одарённости очень сложно. Можно помочь стать большой величиной с помощью детских способностей. Например, человек поёт, как соловей, но наступил переходный возраст, голос «потерялся». Он петь не может. Начинает обижаться, что его «искалечили», не понимает, почему не может быть тем, кем он есть. Или рисует человек, ему пророчат будущее художника, а он вырос и уже не смотрит на картинки – его увлекает спорт. Определить одарённость ребёнка можно через множество увлечений. В старших классах уже легче определить, кем он будет: токарем, слесарем или космонавтом. У меня в школе № 4 был ученик, обычный хорошист, из многодетной семьи. Для себя я определила, что он будет инженером технического профиля. Так я его и старалась направить. Пока учился, вырос выше двух метров, и не попал в космос, где мечтал побывать, – не смог поместиться в аппарат. Но стал лётчиком-испытателем на космодроме. Другой мой ученик, блестящий музыкант, сейчас живёт в Киеве. Его мать всесторонне развивала его и прививала любовь к музыке. А он окончил школу и в музыку не подошёл. Создание школ для одарённых детей – это сложная проблема. Что ученики такой школы будут изучать? Уйдут от программы средней школы? А если у ученика жизненная позиция изменилась? Он был скрипач, упал, руку сломал и скрипачом больше быть не может. Даже на барабане не может играть. Чем он дальше займётся, если его знания ограничены? Жизнь диктует свои законы. В выборе жизненной позиции человека надо брать на себя слишком большую ответственность, готовить одарённого и славного человека, определив его в отдельную школу. Сейчас в городе Новосибирске есть первая женская классическая гимназия. Туда приходят ученицы, которые в обычной школе учиться не могут. Девочка сильно пополнела, и она уже объект насмешек. В новой школе она учится спокойно, по нормальной, классической программе. Или она пришла в эту школу, не понимая, чего хочет: физикой не хочет заниматься, химией тоже, математика ей не нравится. В этой школе она все предметы изучает, но под контролем учителя и усиленной индивидуальной работой, которая проводится с каждым учеником. В классах по пятнадцать человек, учитель работает с каждым учеником. Так легче воспитывать у ученика уважение к любому предмету, уважение к самому себе. Но всё-таки, когда ученик учится в общем классе, в коллективе, он больше приспособлен к жизни. Он умеет обращаться с товарищами, с которыми он учится. Он умеет в любом обществе войти в коллектив. Он может, если с ним случится какая-то «авария», беда, устоять на ногах. Платные элитные «бархатные» школы готовят детей банкиров, экономистов. Их учащиеся не приспособлены к жизни. Банкир – раз! – обанкротился. Никакого дохода нет. И его ребёнок уже не может учиться в школе для богачей. Человеку нужно идти в массы, в народные массы, в среду рабочих. Школа должна быть общей. Могут быть, предположим, мужские лицеи, но в этих лицеях должны готовить не экономистов, юристов, а людей общего профиля. Это и экономисты, и юристы, и руководители предприятий, и мастера, и учителя. Сейчас идут разговоры, что в школу руководителем должен прийти инженер, а не выпускник педагогического института. Что он будет давать ученикам? Как он будет руководить школой, если он будет знать только то, что сам изучал в школе, но не будет знать педагогики? В новой школе он ничего не будет осваивать. Это абсурд! Должна быть общеобразовательная школа, настоящий учитель, знающий директор, а затем уже всё остальное!