Поздний вечер. Тёмное бархатистое небо с россыпью мелких, но ярких звёзд распростёрлось надо мной. Тишина… Лишь повсеместно воркуют ночные птицы. Слышится робкий, едва уловимый шелест в траве: у жуков и гусениц своя ночная жизнь… Скрип. Упрямое поскрипываание полусгнивших половиц. Уверенные шаги. Тёплое дыхание в плечо. И очередное полизывание рук. – Лис, старина! Чего тебе не спится? – спрашиваю я могучего рыжего пса, приглаживая его скатавшуюся после длительных вылазок на болота шерсть. Пёс отвечает детским посапыванием. Он пристально глядит на меня, затем уверенно, но очень неуклюже (и смешно) падает на свой зад, отчего половицы под ним тяжко стонут. Я, пытаясь совладать с ироничной улыбкой, постукиваю по половице, на которой сижу. Она отвечает мне сиплым поскрипыванием… Лис вопросительно смотрит на меня и забавно мотает головой. В соседнем доме слышны разговоры. Я не придаю им значения, поскольку наслаждаюсь вечерними звёздами, а Лис начинает вертеться… Ему интересно всё, что происходит вокруг… В траве кто-то копошится. Лис уже там… Мышь? Ёжик? Жук? Лис мечется в догадках. – Иди сюда, – я зову его довольно мягко, но всё же с толикой строгости. Пёс будто не слышит. Ничего не остаётся, как встать и подойти к “эпицентру» шума. “Наверно, малыш-ёжик опять заблудился и забрёл в мой сад,” – думаю я. Лис в нетерпении ждёт меня, пытаясь разрыть мокрым носом слежавшиеся листья. – Лис! Дружок, это обычный ёжик, – успокаиваю я пса, хотя и сам не очень верю этому. Шум в траве усиливается… Я подхожу ближе и пытаюсь раздвинуть травинки, одновременно подбадривая Лиса. Пёс нетерпеливо вертится перед моим носом и то и дело попадает, хотя и легонько, хвостом мне по лицу. – Лис! – я пытаюсь его отодвинуть, но нет, Лис весь в внимании. В его больших глазах так и светится: “Кто там, хозяин? Кто? Что это за зверь?” Наконец, мне удаётся взять “это существо”. Так, пушистое и маленькое (помещается в моей ладони)… Я бережно беру зверёныша и несу в дом. Пёс следует за мной, подпрыгивая и повизгивая, стараясь увидеть эту находку. Я сажусь за стол, комок в руке весь мокрый и трясётся… Да, я так и думал! Здесь, на свету, это существо – обычный крохотный мышонок! – Лис, принеси миску! Пёс послушно тащит в зубах свою синюю кормушку и бросает у моих ног. Я ставлю миску на стол, беру бутылку с водой, припасённую для завтрашнего похода с Лисом, и наливаю воду в кормушку. Без резких движений я тянусь к аптечке, которая тоже лежит на столе, готовая к завтрашнему ответственному дню, достаю из неё вату, мочу в кормушке, чтобы напоить маленького гостя. Пушистый комок зашевелился и потянулся к мокрой вате, которая, спустя несколько минут, оказывается почти сухой. Стоит сказать, что всё это время Лис пристально следил за нами, переводя взгляд то на меня, то на мышонка. Затем мне удаётся высушить мышонка и устроить ему ночлег в небольшой коробке, устланной свежей травой. Коробку пришлось поставить на тумбу, поскольку я слишком волнуюсь за мышонка: у него очень непредсказуемый сосед. Лис лёг, как я и предполагал, у тумбы. Свернувшись клубком, хотя это требовало от него больших усилий, он вопросительно взглянул на пушистика, затем на меня, развалившегося в кресле, вздохнул, как вздыхают все собаки – громко и отрывисто, и, наконец, заснул. Я взглянул на Лиса и вскоре последовал его примеру, несмотря на стрекот кузнечиков за окном… Завтра нас ждёт новый день… Главное – мышонок жив, а что будет дальше, не будем загадывать! Спокойной ночи!!!