Барак холодный… Лютый-лютый холод…

Пишу я мамочке своей письмо,

Не чувствуется больше боль и голод,

Мечтаю лишь о том, чтоб к ней дошло оно.

Двенадцать мне исполнилось вчера,

Уже два года здесь я нахожусь,

Но верю, что закончится война,

Исчезнет ад, живой домой вернусь.

Ты не волнуйся, мамочка родная,

Вот только сил набраться нужно мне,

Я не хожу пока… Овчарка злая

Оставила свои укусы на ноге.

Немецкие солдаты утром рано

В барак приходят, кровь у нас берут.

Бывает так, что крови очень мало,

Тогда они пинают нас и бьют.

Но даже здесь я часто вспоминаю,

Как мы с тобою вкусный торт пекли,

Хотя совсем-совсем уж забываю,

Как пахнут молоко и пироги.

А помнишь, ты мне платье новое купила

С ромашкой белой на груди?

Я целый день в нём проходила…

Сейчас одежда вся в грязи, в крови.

На шее номер – пятый он сейчас,

А был шестой, но умер Мишка.

Он помогал мне очень и не раз,

Голубоглазый маленький мальчишка.

Зовут нас в баню. «Мамочка, прощай!

Не знаю, что там, но оттуда не прийти.

Ты о своей дочурке никогда не забывай,

Письмо под печкой. Ты его найди».