Сегодня на уроке учитель знакомила нас с рассказом А. Костюнина «Рукавичка».

После прочтения наступила напряжённая тишина. А потом, через минуту, «как прорвало». «Зачем взял? Почему так поступили? Ну и ну, разве так бывает? Неужели писатель описал события, участником которых он являлся?» – выкрикивали ребята, перебивая друг друга. Но учитель стояла и молчала. Когда крики, бурные высказывания смолкли, нам было предложено поразмышлять над произведением, написав небольшое сочинение. Все затихли, класс погрузился в работу. Я тоже склонилась над тетрадкой, пытаясь разобраться в водовороте мыслей, крутящихся в моей голове.

Конечно, ребёнок, не подумав, машинально взял эту рукавичку, уж больно хорошенькая она была, как не из его жизни. Это и не преступление вовсе, это проступок, ребенок не осознавал до конца, что делает, он даже показать её никому не мог, не мог похвалиться «чудом».

К сожалению, наша жизнь бывает несправедливой. Мы все совершаем ошибки, затем исправляем их. Но, оказывается, одни имеют возможность попробовать жить «с нуля», а другим такая возможность не предоставляется. Юрке такой возможности исправиться не было дано.

Но не стоило унижать его перед всеми. А взрослые унизили Юрку, не поговорив, не выяснив ничего. Выжгли на нём клеймо «вор», отстранили от нормальной, человеческой жизни, сломали судьбу, заставили жить «звериной». Я даже не хочу называть их учителями. Правильно говорят, что любую профессию человек должен выбирать по призванию, только тогда он будет полезен другим, не покалечит человеческие души. Особенно это касается преподавателей. Человек, который действительно любит детей, ни за что не будет унижать их. Мало того, учителя же и настроили всех детей против одного. Вся «стая» против изгоя, «затравленного маленького зверька». Озлобились, ведь получается, их подвергли унижению из-за него. Правда, порой, действие хуже бездействия. Может и не надо было выискивать вора прилюдно. Наверно, не стали бы они это делать, если бы, оказались перед ними, скажем, семиклассники. А если детям семь – восемь лет, значит всё можно? Но именно в младшем возрасте складывается мнение о чем-нибудь или о ком-нибудь, и оно очень устойчивое. Поражает  отношение детей к Юрке. Говорят, что дети жестокие, особенно когда ополчаются все против одного, когда их поражает синдром толпы. Странно, что не нашлось ни одного ребёнка, который бы встал на защиту Юрки, пусть не тогда, в первом классе. А позже, в старшем возрасте? Вот и толкнули жители села ребёнка к группе нарушителей закона, которые его поняли и приняли таким, какой он есть. Но беда-то в том, что таким, как они, Юрка до конца не был! Он хотел быть другим. Не дали.

Ведь не произойди этот случай с выяснением, кто взял эту злополучную рукавичку, возможно, не пришлось бы вершить правосудие в 90-е, жил бы один из этих пяти честно, и вообще – он жил бы. Жестокость, беспощадная жестокость, и не среди животных, среди – людей. Мы бываем жестоки по отношению друг к другу, не замечаем этого – потому страдаем. Человек человеку волк? Нет, конечно, нет. Даже в трудных ситуациях надо пытаться быть добрее друг к другу, внимательнее, и тогда не придётся страдать от содеянного.

Писатель с горечью заканчивает свой рассказ. Он остро ощущает чувство вины, не только своей, но и всех, кто окружал Гурова. Жизнь Юрки, как он пишет, для него (писателя) укор. А, по-моему, это ещё и урок. Но урок с трагическим концом… О многом заставил меня задуматься этот рассказ. Да и не меня одну.