На берегу реки стоял высокий пожилой мужчина, устремляя свой тяжелый взор на умиротворенную гладь Обского моря. Уставшее ото дня солнце заходило за горизонт, посылая прощальные лучи алого заката. Легкий бриз трепал давно потерявшие цвет волосы мужчины, а его кустистые брови смыкались на переносице. Он давно забыл все, что было, все, что есть и все, что будет. И только одно воспоминание никак не давало покоя, но оно было единственной и главной для него ценностью.

Он только что заметил, как неподалеку от него стоит немолодая женщина в шляпе с широкими полями и вглядывается так же как он в тихую гладь моря. Ее лицо было умиротворенным и сосредоточенным, а глаза застилала едва заметная пелена задумчивости.

Мужчина, опираясь на деревянную трость, подошел к незнакомке и тихим голосом спросил:

– Извините, мисс, я не потревожу вашего уединения?

Женщина посмотрела на своего гостя и отрицательно покачала головой.

– Знаете, когда-то давно я жил здесь и у меня была белая яхта, на которой я катал свою невесту. К сожалению, я не помню ее имени, но я помню ее отливающие золотом на солнце кудри и цветочный запах духов. Это единственное из моих воспоминаний и я боюсь, что болезнь заберет у меня и его. Вы давно живете в этом пансионате?

– Нет. Медсестры говорят, что я все забываю и каждый день для меня как новый, но я отчетливо помню вкус сливочного мороженого из детства и мамины объятия, – пожилая дама подняла на мужчину свои тоскливые, но теплые глаза и доброжелательно улыбнулась.

– Наша с вами болезнь безжалостна к самому дорогому, что есть у стариков – к их воспоминаниям. Но все же что-то нам удалось уберечь от нее.

Он, поправляя съехавшие на нос очки, взял улыбающуюся женщину под руку и повел ее в сторону пансионата, прочь от заката, в котором сгорали их воспоминания.

***

Лучи догорающего солнца слабо освещали мужскую фигуру, стоящую на берегу океана. Он снова прокручивал в голове одно и то же воспоминание. Хотя можно ли употребить в данной ситуации слово «снова»? Все было для него как впервые и одновременно «снова». Ему было знакомо здесь все: размеренный шум морских волн, мягкий песок на берегу и даже эта пожилая женщина в шляпе с широкими полями, к которой он только что подошел.

– Простите, мисс, я не потревожу вашего уединения?

Женщина подняла на него светлые глаза и, улыбаясь, сказала:

– Нет, конечно. Мы с вами знакомы?

– Я вас не помню, но я также не помню вас, как и всю свою жизнь, - через аккуратно постриженную бороду мужчины можно было разглядеть его улыбку, а возле глаз, словно лучики образовались морщины. – Болезнь и время отбирает у нас самое главное, но дарит радость новых встреч. И я переживаю  каждый день как первый и последний, открывая для себя все, что есть в мире снова и впервые. Знаете, в своей жизни я помню только запах духов моей златокудрой невесты.

– Я не могу быть уверенна в этом, но мне кажется, что я прихожу сюда каждый вечер и смотрю на закат. Не кажется ли вам, что это закат нашей жизни? – спокойно спросила женщина.

– Может быть вы и правы. Ныряющий в океан времени закат.

Мужчина улыбнулся незнакомке и, опираясь на трость, повел ее прочь с берега.

***

Бушующее море, волны, рвущие в клочья прибрежный песок, одинокая фигура мужчины и ветер треплет его когда-то роскошные кудри. И чудится ему, что вчера он был здесь не один, и так же бродило здесь чужое одиночество. Он всматривается в морскую даль и видится ему белая яхта, сверкающая в солнечных лучах, и слышится ему аромат весенних фрезий.