Как часто человек слушает музыку? И речь не о той музыке, что сегодня играет из каждого окна, а именно о классической – вечной, способной исцелять душевные раны. Как часто мы открываем сердце классике? Стоит задуматься над этим. Не всегда музыка меняет судьбы людей, но часто она способна влиять на состояние души, пробуждая в ней самые светлые и добрые чувства, оживляя сознание, омраченное тяготами жизни...

Виктор Петрович Астафьев прожил долгую и тяжелую жизнь. В детстве, после потери родных, был отправлен в детдом, позже пошел добровольцем на фронт. У него немало произведений о войне, которые дышат болью и страданием той эпохи. И его рассказ «Мелодия Чайковского» – не исключение. После прочтения долго находишься под тяжелым впечатлением, чувство ужаса от прочитанного гложет сознание, как болезнь главного героя гложет его тело. Герой рассказа – 19-летний парень, обреченно ведущий борьбу за свою жизнь. Почему обреченно? – да потому что жизнь кажется ему адом. Идет война, он сидит в грязном, сыром окопе, в рваных ботинках, одет не по погоде, осознавая своё жалкое существование, он спокойно, с нескрываемым желанием, думает о смерти. Его не греют сапоги, снятые с мертвого лейтенанта – надев их, он чувствует холод. Могильный холод. И это пространство, где всюду царит смерть, угнетает душу героя. Какое невыносимое, какое бесконечное отчаяние сквозит во всем! Даже белый цвет (во многих культурах и традициях – цвет мира, чистоты и надежды), даже он – становится цветом смерти: «да еще зубы, человеческие зубы; не дались колесам машин, гусеницам танков, бело просвечивают там и сям из расколотых камней и в булыжных щелях». И как выход – умереть, чтобы не видеть ужаса происходящего, который выворачивает душу, топчет все человеческое, убивает разум. Война, как правило, создает две крайности: нужду материальную и нужду духовную. О, с каким ледяным спокойствием герой рассуждает о происходящем вокруг, взирая на ничтожность своего положения и на окружающий его мрак. Сердце юноши разорвано и стоптано, как и его обувь.

Разве так может рассуждать молодой человек? Какая в его словах усталость – моральная, физическая, как будто он воевал сотню войн, а не одну. В одном маленьком рассказе, через переживания одного «маленького» человека мы видим, осознаем всю неизмеримо большую трагедию войны. И даже голос приятеля на том конце провода не бодрит героя. Неужели это конец?.. И тут, словно чудо, словно волшебство в жалкую жизнь героя врывается музыка «с другого света, с другой планеты, с другого неба». Она проникает в самое его сердце, освобождая сознание из плена войны, наполняя его чувством, далеким от чувств смерти и страха. Музыка воскрешала в нем человека. Слезы, льющиеся от той музыки, смывали с него остатки душевной грязи, накопившейся вследствие духовной нужды. «Кто украл мое детство? Кто съел мою юность? Кто гробит и гложет мою молодость?». Жалость к себе, к своей жизни просыпается в нем, и он называет это «пробуждение». Эта неизвестная ему мелодия возрождает в нем человека, а отчаяние уходит. Герой понимает, что выжить здесь и сейчас надо затем, чтобы стремиться к другому, прекрасному миру, в светлом сиянии которого возродилась жизнь. А сияние – это есть не что иное, как великая музыка. Музыка воскрешения.