Юна летела все глубже в бездну. Она все еще смутно понимала, что это не происходит в реальности, но ужас падения постепенно брал свое.

Недаром ведь говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Когда приговоренный стоит на помосте, ожидая появления палача, ему ничего другого не остается.

Однако, Юна не понимала, чем заслужила такой конец. А главное, не понимала, как это произошло.

Чувство нереальности постепенно исчезало, и все становилось вполне реальным. Сердце замерло, а крик не шел из груди. Как будто кто-то выключил звук на проигрывателе. Как будто это чья-то злая игра.

Юна зажмурила глаза, чтобы хотя бы не видеть конца этой бездны (хотя его и так не было видно). Но тут же сознание пронзила мысль:

«Новенькая…»

***

Девушка расправляла одеяльце на пустой детской кроватке, когда в комнату вошел юноша. Он осторожно обнял ее и поцеловал в волосы.

В маленькой светлой комнате все радостно чего-то ожидало. Недавно купленные льняные занавески обрамляли широкое окно. Под окном стоял комод в цвет кроватки, а рядом ящик с плюшевыми игрушками. 

– Ты уже придумала имя для нашей малышки? – спросил юноша, и девушка, повернувшись, заулыбалась.

– Да, – ответила она. – Юнона, Юна. Наша маленькая девочка. Новенькая в этом мире...

***

«Новенькая…»

Юна широко распахнула глаза.

Неужели снова, неужели это опять ее преследует?

***

Молодая женщина держала за руку маленькую девочку. Крошечная ручка цеплялась за мамины пальцы, а личико девочка прятала за полой длинного осеннего пальто матери.

– Юна, – девушка аккуратно потянула дочь и поставила ее перед собой. – Знаешь, я думаю, тебе понравится. Там будет много хороших девочек, и ты подружишься с ними. Тем более, ты ведь так любишь танцевать.

Девочка проворковала что-то невнятное.

Из зала вышла высокая женщина. Светлые кудрявые волосы выбивались из хвоста, а невысокие каблуки звонко щелкали по полу.

Мама и эта светловолосая женщина о чем-то тихо поговорили (Юна все также продолжала укрываться за полой пальто, настороженно косясь на взрослых). Наконец они перестали разговаривать и обе повернулись к девочке.

– Ну что же, теперь ты у нас новенькая, – ласково сказала женщина и провела рукой по коротким волосам Юны.

***

Юна перелетела через голову и начала отыскивать что-нибудь, за что можно будет зацепиться. Ничего.

И опять:

«Новенькая…»

***

Все начиналось даже хорошо. Просторный школьный двор заливало солнечным светом, алели форменные юбки и был слышен смех.

Юна задумчиво теребила банты, вплетенные в тонкие косы. В итоге она все-таки дернула за одну из лент, и та соскользнула на асфальт.

– Юна, ну что ты опять, – мама, казалось, была раздражена. Она никак не понимала, где ей искать новый класс дочери – во дворе столько людей, но никого из руководства школы не было видно.

Женщина принялась завязывать ленту и слишком сильно дернула. Юна вскрикнула.

– Извини, извини.

Юна тащилась за матерью сквозь толпу, не сильно интересуясь окружающими. Ей куда лучше было бы в старой школе. Девочка опять увлеклась бантами, за что получила тихий выговор.

Наконец, нужная «кучка» была найдена. Юну передали учительнице, и теперь девочка крутила головой, пытаясь понять, куда так внезапно ушла мама.

– Глядите, новенькая! – вдруг крикнул кто-то из мальчишек.

Все разом обернулись на Юнону. Девочка даже поежилась от этого слишком пристального внимания. А одноклассники все продолжали рассматривать ее. Кто-то посмеивался, кто-то тихо перешептывался.

«Должно быть, это все из-за этих дурацких бантов…»

***

С тех пор слово приобрело негативный характер. Каждый учитель считал своим долгом обратить внимание на то, что Юна здесь «новенькая». Юнона с радостью бы исчезла куда-нибудь. Да разве из-под взора одноклассников куда-то денешься?

Да, возможно, Юна не была столь прилежной ученицей, поэтому каждый раз слышала:

– То, что ты новенькая, не оправдывает тебя.

Впрочем, дети все быстро забывают. Так что через пару месяцев Юна уже была самой обычной ученицей города N-ска.

Но младшая школа, что с нее взять. Здесь все в шутку, все несерьезно.

Куда более жестокими дети становятся позже.

***

Юна зажмурилась, понимая, что именно она вспомнит следующим.

***

– Эта новенькая опять явилась в школу как непонятно кто, – это Лиз, умница, красавица, просто гордость школы. Так думали все. Поправочка, все, кроме Юны.

Юна считала Лиз беспросветной дурой. Это было взаимно. Лиз всегда находила повод, как задеть Юну. А иногда повод был и не нужен.

Юна давно уже перестала быть в этой школе «новенькой», но даже через полгода она все еще продолжала слышать:

– Эй, новенькая!

***

«Новенькая! Новенькая! Новенькая!..»

Юна закричала и, рванувшись, села на кровати. В распахнутое окно бил солнечный свет, уже осеннее небо рассекали птицы, с кухни слышался запах блинов – мама готовила завтрак.

Юна продолжала смотреть в окно, когда вспомнила кошмар. И только в этот момент она поняла.

Сегодня она снова новенькая.