«Меня все спрашивают: неужели от стольких кошек в доме нет запаха. А я им отвечаю, что кошки не пахнут».

Завести домашнее животное – решение серьезное и обдуманное. Подобрать животное с улицы – обдуманное вдвойне, всегда есть риск не справиться. Но находятся люди, которые этим занимаются, – берут, ухаживают, пристраивают и помогают братьям нашим меньшим почувствовать себя любимыми и нужными. То есть снимают с нас, неуверенных и бездейственных, ответственность за тех, кого приручили. Но даже таким «донкихотам» необходима поддержка.

Один из таких человеков-героев живет в совсем неприметном домишке на окраине Новосибирска и содержит свой приют для бездомных кошек «Наследие Бастет». Нажимаю на дверной звонок, в голове просчитывая вероятность того, что он действительно работает. Но в этом доме прибывших гостей выдает уж точно не он – звонкий голос пса, бегающего вдоль калитки, оказывается во много раз эффективнее: «Здравствуйте! Мы договаривались, что я приеду…» Мне молча открывают дверь, разворачиваются и идут обратно в дом – бреду следом. Надо признать, что не хоромы: крохотный узкий дворик, ветхое крылечко, вокруг горы давно забытых, но чуть что незаменимо-нужных вещей. Вхожу внутрь, и вместе с десятком кошек, которые рады то ли мне, то ли зашедшему передо мной хозяину, нас встречает сильный запах табачного дыма – закашливаюсь. Имран, тот самый Герой-Кихот, посмеивается: «Меня все спрашивают: неужели от стольких кошек в доме нет запаха. А я им отвечаю, что кошки не пахнут, табак решает все проблемы». Говорит и уходит дальше заниматься своими делами, от которых, видимо, мое появление его очень отвлекает. Пытаюсь освоиться, заглушая внутри пугающее чувство, что я здесь не к месту. Вместо этого из каждого угла на меня уставлено по паре зеленых глаз: в этом доме кошку находишь в таких местах, куда и нога человека не ступала – осталось залезть на потолок.

Надпись для новых гостей в одной из комнат дома.

– Имран, а как началась эта история с приютом? – спрашиваю я, понимая, что у собеседника есть дела куда важнее, чем разговоры со мной: одной из подопечных нужно обработать нос.

– Опять засопливила… – словно не замечает моих слов.

Через несколько минут Имран прерывает напряженную тишину:

– Как все началось? Такое же еще с детства начинается, если не с рождения. Я постоянно домой животных таскал. Родителей, само собой, это не очень радовало. Но я ребенком проблемным рос: чуть что не по мне, так из дома убегу. Поэтому кошки и собаки, которых я постоянно приносил, были мелочами жизни. Помню, как у бабушки нашли дом три бездомных кота, а когда я один начал жить, взял пятерых – тогда это казалось очень много. А сейчас у нас их всего 12 осталось, всех раздали на последних зоофестивалях. В данный момент я даже и не замечаю сильно присутствие кошачьих в доме, вот когда их 32, тогда останавливаешь себя – многовато.

Вообще, последнее время люди начали намного активнее брать животных из приютов. Многие обращаются ко мне с просьбой найти «кошечку для души». Людям не так стала важна породистость животного, теперь на первое место выходит его характер, поэтому и возвращают некоторых бедняжек иногда. Есть вот у нас один котик, Нейл. Мы его еще малышом вместе с таким же братиком подобрали. Для второго сразу нашлись хозяева, Нейла тоже многие хотели взять, но для такого животного терпение нужно, забота особая, внимание: он диковатый немного, ласку любит, мурчит, но людей побаивается. Забрала его одна семья с ребенком, он, видимо, у них дня два за диваном просидел, поэтому и вернули. «Неинтересный», – говорят. Правильно, чтобы такой кот сам на руки шел, надо время, чтобы общаться с животным, пытаться найти общий язык. Вообще, рыжих любят, есть много желающих его забрать, но, как видите, он все еще с нами.

Имран и Нейл

– А как долго в среднем у вас кошки живут, пока их не захотят забрать новые хозяева?

Тогда Имран показывает мне большую тетрадь:

– Это я, когда кошек появилось уже серьезное количество и многие стали забываться, начал вести своеобразный архив, где записывал каждое животное. Почти за 10 лет нашли дом около 250 животных.

Архивная книга приюта «Наследие Бастет», где записываются имя, пол, примерный возраст, внешние особенности, место и время появления в приюте, дальнейшая судьба каждого животного.

Правда, есть у нас и такие постояльцы, которые могут остаться навсегда. 
– Как это навсегда?

– А вот так, не хотим мы с ними расставаться. Вот есть у нас, например, Каштан, кот немолодой, с совершенно обычным окрасом, поэтому вероятность того, что он найдет новый дом , очень мала. А кот действительно умеет любить, привязался к нам сильно. Хотя если найдутся люди, готовые забрать Каштана, то я буду счастлив и, разумеется, его отдам. Нет у меня все-таки своей кошки. Именно моя умерла несколько лет назад, а сейчас я делаю своим животным того, за кем никто не приходит. Была Пилар, кошь-роскошь, готовая принимать условия хозяина, учиться быть идеальной, она претендовала на место моей собственной, но Пилар недавно забрали. Я поверил, что кто-то еще может ее полюбить и отдал. Надо научиться верить в людей.

«Верить в людей», – прокручиваю еще раз в своей голове.

– У вас есть надежда, что когда-нибудь проблема бездомных животных будет решена?
– Конечно есть, и я сам делаю все, чтобы ее решить. Но я один не могу противостоять миру, в котором отлов кажется единственным решением проблемы. Мы должны перевоспитывать общество изнутри, заново объяснив, что такое хорошо, а что такое плохо. Ведь у большинства из нас в голове сложился спасительный образ отлова как райского места для бездомных животных, но на самом же деле это бизнес, на который выделяет деньги само государство. Теоретически кошки и собаки должны оставаться там, пока им не найдут новых хозяев. Но животных на что-то надо содержать, поэтому оставляют только тех, кто с признаками породы, то есть более-менее имеют шансы на жизнь с новыми хозяевами. Но, опять же, это в лучшем случае. В худшем – этих животных оставляют на некоторое время только за тем, чтобы избежать претензий от пришедших за своим псом или котом хозяев, в случае, если животное до этого времени пропадет.

 Страшно, что существует много людей, которые уверены, что звонки в службу отлова действительно решают проблему бездомности среди животных. Нет, нисколько, ведь они наплодят других, и этот замкнутый круг никогда не прервется, если мы не поймем, что от каждого из нас зависит изменение ситуации как в лучшую, так и в худшую сторону. Наша задача: сделать выбор и совершать продуктивные действия в решении проблемы. Жаль, что в большинстве случаев мы не переводим свою жалость к бездомному животному в реальную помощь. Ведь, как правило, мы замечаем несчастного кота возле подъезда, в голове прокручиваем мысль о несправедливости этого мира и идем дальше. Но, давайте признаемся сами себе, что таким образом мы не сделали этого кота менее несчастным. Мы должны совершать поступки: брать этого бедолагу и вести к ветеринару, в пункт стерилизации, после искать ему передержку, место, где за животным будут ухаживать до появления новых хозяев, если не имеем возможности впустить кота к себе в дом. Нам всем нужно действовать, если мы хотим действительно решить проблему, а не поговорить о ней.

Перед уходом я спрашиваю у Имрана, в чем нуждается его приют. Чувствую, что этот человек не привык говорить, что ему необходима помощь, и оказываюсь права:

– Я не люблю о чем-то просить и никогда этого не делаю. Да, нашим животным действительно постоянно нужны лекарства, пеленки, корм, иногда неравнодушные люди сами что-то приносят – беру. 
Имрану, как и бездомным животным, очень сложно сказать, что им нелегко. Но мы с вами можем видеть и слышать то, что происходит вокруг нас, мы можем помогать, изменять ситуацию, действительно совершая поступки: стать волонтером в приюте «Наследие Бастет», курировать животное, взять его на передержку или сделать своим другом навсегда, перевести деньги на счет приюта, чтобы в истории о Дон Кихоте был счастливый конец.

Имран провожает меня до калитки. Пес уже не лает, а дружелюбно виляет хвостом, разрешая себя погладить. «Было очень приятно с вами познакомиться, я не прощаюсь», – говорю, выходя со двора. Имран молчит, как и при нашей встрече, но я вижу, что он улыбается.