Счастье – грусть. Радость – боль. Вина – искупление. Белое – чёрное. Жизнь –смерть. Всё в нашей жизни имеет противоположность. В один момент ты счастлив, а в другой – задыхаешься от боли. Примерно так я себя чувствовала в тот обычный, на первый взгляд, день.

Я не помню время и день недели, в который мне сообщили роковую новость, но точно помню дату, когда это произошло – 7 июля. Она надолго останется в моей памяти. Мой дядя, брат мамы, попал в больницу.

Он плохо себя чувствует, ничего не ест несколько недель и не спит. Обращение к врачу незадолго до этого заканчивается привычным и кощунственно страшным вердиктом: «Для больничного нет оснований, пейте таблетки».

7 июля. Плохо. Боль. Скорая. Реанимация. Первый диагноз: открытая язва желудка. «Не от того» выписанные таблетки провоцируют внутреннее кровотечение. Страх. Слёзы. От страха немеют руки и ноги. Надежда есть: современная медицина,  это просто язва,  он поправится…

Каждый день ожидание вестей. Сдерживаемая депрессия мамы и бабушки. Палата – реанимация. Реанимация – палата. От стабильно тяжёлого состояния до критического. Опять слёзы. Мама не может спать и есть, так же, как и бабушка Тоня и тётя Наташа, жена дяди. Успокоительные. Невозможность отвлечься от мыслей и воспоминаний.

Каждый день люди по всему миру испытывают такие чувства, но, тем не менее, надеются, что всё обойдётся и будет так, как раньше. Понятно, привычно. Обычная жизнь. ЖИЗНЬ. Иногда это происходит. Не знаю, что это – чудо, талант врачей, удача или Бог, не имеет значения. Главное – всё обошлось и будет хорошо. Но не у всех. У нас, у меня, уже никогда не будет, как прежде.

Не может быть хуже? Может. Диагноз: рак желудка 4-ой стадии. Из-за таблеток язва открылась, и метастазы вышли из желудка и распространились на все органы. Неизлечимо. Ждите. Время. Тик-так. И в этот момент мир разлетается на кусочки.

Дедушка неожиданно умер 2 года назад – мне было больно. Оказывается, знание куда хуже. День. Ещё день. Ещё одна частица души откалывается. А если ещё одна и ещё?

Переживание за маму. Ей гораздо хуже, чем мне, ведь это её старший брат, с которым она выросла. Она сильная, старается держаться. Поездки на другой конец города после ночной смены. Первые дни к нему даже не пускают. Липкое, обволакивающее  чувство страха: а вдруг ты не успеешь попрощаться?

Мы в палате. Нужно «держать лицо». Он такой  же, каким был всегда, несмотря на невыносимую боль, усиливающуюся с каждым днём, минутой и секундой. Дядя Вова всегда был оптимистом. Весёлый, улыбчивый, он веселит всех, даже находясь в реанимации.

На пороге больницы мама велит при нём не плакать. Он ничего не знает. Я понимаю, что он лежит там, думая, что поправится, что у сына скоро свадьба. Живёт надеждой, не подозревая, что умирает. Ещё один осколок.

Дядя выглядит плохо: жёлтые белки глаз и ногти, пожелтевшая кожа. На следующий день ему лучше. Запах больницы вызывает отвращение. Пахнет лекарствами, смертью и отчаянием.

Зайдя в палату, останавливаюсь у кровати. Я вместе со всеми, но мои мысли далеко. Мой дядя… Человек, который, приезжая в гости, обнимал меня, целовал в щёку и приносил торт… Человек, который всегда шутил и называл моего младшего брата гномиком, сейчас лежит в постели в окружении трубок и капельниц. Ему сложно говорить, но он безмерно счастлив, что его близкие здесь и не оставили его. Последний раз. Мы знаем. Он нет.

До этого момента всё ещё хотелось верить, что это просто кошмарный сон, но сейчас осознаю, что нет никакого сна и он умирает.

Мы виделись нечасто, он работал машинистом и постоянно был в разъездах. Сейчас я не могу избавиться от ощущения вины: не всё сказала, не обо всём спросила. И НИКОГДА не спрошу и не скажу. Осознание. Безысходность. Снова слёзы.

Звонок мамы. Умер. 31 июля за день до своего дня рождения. Ему исполнилось бы 40. Он «сгорел» за 2 недели. 1 августа. Похороны в его несостоявшийся юбилей. Дедушка умер на следующий день после 62-летия – 3-го апреля, дядя не дожил до своего дня рождения одного. Странная закономерность. Ступор. Онемение. Медленно приходящее осознание всего произошедшего.

Кровь шумит, шумит в ушах, слова отдаются звоном в голове: «Он умер… умер… Его больше нет». Душ. Истерика. Истерический смех и слёзы. Крики: «За что!?». Ответа нет. Нет… Нет… Нет… ЕГО нет.

В такие моменты понимаешь, насколько жестока жизнь, насколько она скоротечна.

Говорят, что любое потрясение, беда даны для того, чтобы человек что-то понял. Возможно это так.

Смерть не отметит своё появление в календаре, а просто придёт и заберёт у тебя твоего близкого человека. Д. Грин писал: «Боль хочет, чтобы её чувствовали».

Вечность – мгновенье. Целое – часть. Мгновение – вечность… Не упускайте драгоценных часов, минут, мгновений, проведённых с близкими. Мы не знаем, когда каждому из нас придёт время сказать: «Прощай…»