Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны…
А. Твардовский

Нашему народу выпали страшные испытания во время Великой Отечественной  войны, длившейся четыре долгих года. За это время погибли миллионы людей, жёны потеряли мужей, матери – сыновей, дети – отцов, внуки – дедушек. Города были разрушены. Солдаты всеми силами защищали свою страну. Не стал исключением и мой родственник – мой прадедушка. Память живёт в веках. Если человека помнят, если он дорог родным и близким или просто  людям, значит, он прошёл свой жизненный путь с честью.

Моего прадеда звали Тимошенко Сидор Фёдорович. Дата его рождения – 1906 год. Мой прадед чистокровный украинец. Жил на Украине, в Волынской губернии. Его отец Фёдор Семёнович, закончивший церковно-приходскую школу, был дьяком. С выходом реформы Столыпина о земле, его родители, когда моему прадеду было 5 лет, приехали в Россию, в село Новокрасное  Чистоозёрного района. В то время село представляло собой два хутора и деревеньку. Здесь и захватила их коллективизация. В колхозы принимали всех, а нежелающих загоняли силой.

Когда началась война, Сидору Фёдоровичу было 35 лет. Сразу на фронт он не попал, забрали в трудовую армию. Дома остались жена и пятеро детей. Работал Сидор Фёдорович в Новосибирске. В Ленинском и Кировском районах прокладывал трамвайные пути. Но фронту не хватало продовольствия, поэтому его перебрасывают на озере Чаны, где он занимается охотой и рыболовством. Заготовленную дичь и рыбу отправляли на фронт. Наконец в начале 1942 года он попадает на фронт. Боевое орудие Сидора Фёдоровича – пушка. Он был наводчиком. Позднее – командиром орудийного состава. Его дети вспоминали, как он со слезами на глазах рассказывал, как всегда успевал выстрелить во врага первым. Многое пришлось преодолеть: постоянно хотелось спать и есть, еду часто задерживали. Редко в холодное  время удавалось где-то погреться. А каково было подолгу лежать в канавах с холодной водой, но солдаты старались не падать духом, поддерживали друг друга,  как могли, и всегда верили в победу. Закончил Сидор Фёдорович свой боевой путь в 1943 году в Белоруссии в звании младшего сержанта.

Он был ранен в руку затравленным газовым осколком. И начались его скитания по госпиталям: сначала в каком-то на западе, затем в Свердловске и в Омске. В Новокрасное из Омска его привезла медсестра и под расписку «отдала» его семье. Вернулся домой с медалями: «За боевые заслуги» и «За отвагу». После окончания войны был награждён медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и «Орденом Отечественной войны». Позднее к каждому юбилею победы получал награды и ценные подарки. В памяти всплывают строки:

В Сибири не было войны,

Но ширилась Сибирь полками

И лучших воинов страны

Теперь зовут сибиряками.

Оправившись немного от ранения, Сидор Фёдорович взял в свои руки бразды правления колхозной бригадой. В то время колхоз назывался «Путь к социализму». Чтобы в семье был достаток, с одной рукой подрабатывал плотником и помогал класть печи. Получал пенсию как инвалид второй группы. А как пел мой прадед вместе с прабабушкой Федорой Степановной! Селяне вечерами приходили к их дому, где на завалинке без музыки тянули они красивые украинские песни. В Новокрасном и сейчас поют украинские песни. В 1954 году он перевозит свою семью в богатое лесами и озёрами село Новопесчаное (колхоз «Сибирь») этого же района. А семья к этому году у Сидора Фёдоровича была большая: девять детей, не считая умерших в младенчестве двоих. Но, как говорится, горе одним не бывает: в 19 лет уходит из жизни дочь, а в 17 лет – сын. Хоронить детей в такие годы невыносимая боль, и фронтовая рана постоянно давала о себе знать. При физическом напряжении на протяжении нескольких лет из руки выходили мелкие осколки. Впоследствии, как осложнения, стали проявляться нарывы не только на руке, но и на теле. Рука иссохла и мёрзла, даже летом. Мой прадед, как рассказывали о нём, был человек сильной воли и к тому же обладал и отличной физической силой. Он никогда не сидел без дела. Будучи пенсионером, помогал и колхозу, и людям по плотницкому делу, продолжал класть печи, летом пас домашний скот. А что поделаешь, детей надо было ставить на ноги. Отдых ему от всех мирских забот достался недолгим. Настала очередь детей помогать старикам. Любили их и дети, и внуки. Родной дом всегда был полной чашей. Часто в этом доме прекрасными сильными голосами пели песни, пели уже и дети. И как семейная традиция, не пропуская ни одного праздника, все с подарками шли к родителям в гости.
Умер мой прадед в возрасте восьмидесяти одного года. Он никогда не жаловался на судьбу и считал себя счастливым человеком. Я очень горжусь своим прадедушкой и счастлива, что у меня был такой родственник, воевавший за свою родину и вернувшийся с заслуженной победой.