Должен жечь по пористой коже,

Дрожью легкой касаясь колен,

Я когда-то тревожилась тоже,

Я когда-то ждала перемен.

То прошло, и мой голос отныне

Не содержит мучительных дум,

Я когда-то любила впервые,

Воспевая отвагу и ум.

И, вздыхая о жизни прошедшей,

О железных и бархатных днях,

Окрестила себя сумасшедшей

В чьих-то настежь открытых дверях.

Не переча, не жаждуще славы,

Жалом впрыснула сладостный яд,

Я читала те самые главы,

О которых сейчас говорят.

И, прочувствовав это мгновенье,

За надежду себя не коря,

Я поверила, как в сновиденье,

В стих живой и живую себя.