Будем смотреть кино. Новое и старое!

Сегодня мы открываем новый спецпроект – «cineMAN». Он ничуть не отменяет существующей рубрики и, конечно же, материалов других авторов. Но ведущий этого проекта, синеман Павел Ильин, будет оценивать киноновинки (а также «киностаринки») со своей колокольни; рассказывать как об ожидающихся премьерах, так и о тех фильмах, которые он посмотрел гораздо позже: только сейчас, хотя им уже по нескольку лет. Но, вероятно, это тоже полезно нашим читателям: далеко не все могут похвастать тем, что премьеры наиболее интересных фильмов они схватывают буквально на лету. Иногда полезно и вернуться к хорошо забытому старому… А пока – что нас ждет в наступившем году.

В мае ожидается премьера фильма Майкла Манна (автор «Полиция Майами. Отдел нравов»), названного «Враги общества» (Public Enemies). Нет, к очаровательному Уиллу Смиту во «Враге государства» это отношения не имеет. Время другое – великая Депрессия 20-30-х годов в США, а в основу сценария легла почти документальная, одноименная книга американского журналиста Брайна Боррога. Для съемок Манн рекрутировал двоих молодцов из ларца – Кристиана Байла и Джонни Деппа, а вспомнил об одной из самых «лирических» личностей того времени – гангстере Джоне Диллинджере, который прославился жестокими ограблениями и побегом из тюрьмы, во время которого он испугал охранника пистолетом… вылепленным из куска мыла. Учитывая скорость появления даже лицензионных дисков с копиями в России, этот фильм вы можете посмотреть уже в первые дни летних каникул.

Старое кино: крик пионера? Всегда будь готов!

Фильм Вадима Шмелева, «ССД». 2008. Жанр: трэш-хоррор. Саспенс: 3+. Спецэффекты: 4. Рекомендутся: не боязливым.

Прошлогодняя новинка российского кинематографа не оставила равнодушным никого: одни ее ожесточенно ругали, другие хвалили. В принципе, этот фильм относят к жанру хоррора (вроде «Крика» или «Звонка»), но я бы отнес его скорее к трэшу вроде тарантиновского «Гринхауса». Впрочем, посмотрите, сами определите.

«ССД» остряки расшифровали еще как и «Самое страшное дальше». Шмелев, как стало известно прессе, не исключает варианта съемок сиквела. Вот хоррора-то будет...

Режиссер – Вадим Шмелев, уже снявший «Код Апокалипсиса». Сюжет простой: для телевизионного реалити-шоу «Пионерский лагерь» выбирают десять молодых людей. После начала съемок их одного за другим начинают убивать. «Правила меняются, — объясняет Голос. — Награда победителю — жизнь». Каждое убийство предваряется детской страшилкой из пионерских времен. Персонажи вполне убедительны, не исключая даже телеведущую Анфису Чехову, сыгравшую саму себя, правда с другой фамилией – Алиса Тэн.

Анфиску тоже укокошат, не переживайте... Говорят, при просмотре ленты, в этом месте часть зрителей, знающих ее в качестве настоящей телеведущей, мерзко хихикает.

Набор товарищей, мобилизованных и призванных стать кроликами в садке для кормежки удава из зоосада, очень характерен: мясоголовый, но решительный мачо, застенчивый очкарик с мистическим уклоном, мрачный гот (кстати, на удивление – самый здравомыслящий из всех!), рубаха-парень, умный хакер, протащивший на пробы свою беременную подружку, растерянная дуреха, более всего любящая поесть, слегка распущенная дамочка… и еще две невзрачные девицы. Так сказать, для общего фона.

Фильм стилизован под «съемки скрытой камерой» и реалити-шоу. Получилось правдоподобно.

— Мы искали именно молодых, незатертых и очень разных по типажам ребят, – рассказывал в интервью прессе Вадим Шмелев. — Если в фильме играет именитый актер, то зритель морально готов к тому, что он, скорее всего, останется в живых. А тут ребята малоизвестные. И их воспринимаешь как настоящих участников реалити-шоу.

Поэтому в фильме и снимался «киномолодняк»: Евгения Хиривская, Станислав Эрдлей, Артем Мазунов, Александр Макогон. Играют актеры довольно убедительно, кстати, как потом сказал Шмелев, мол, уж если они пугались, то я был в ужасе.

Фильмы этого жанра интересны прежде всего тем, что хотя конец известен (все умрут), но интересна сама последовательность (кто за кем), техника (каким образом), да теплится надежда, что кто-то выживет – а иначе зачем вся кухня?! Не беспокойтесь: выживет. И еще как. Кстати, Шмелев, которого ругают за киноцитаты, не поленился воспользоваться характерным тарантиновским приемом: перемешал последовательность эпизодов. То есть идет кусок хоррора, а потом этот же лагерь сутки спустя, налетели ОМОНовцы, приехал мрачный, слегка помятый следователь и давай они выяснять, что же тут приключилось. Следов нет, одни страшные истории о прошлом того места… В-общем, такая попытка объяснить, что на самом деле-то так все и было, да кто, дескать, сейчас разберет?!

Отдельная песня – это те самые «ужастики», которые дети в пионерлагере рассказывали друг другу на ночь, чтобы подольше не заснуть или насладиться отчаянным воплем самого боязливого и впечатлительного. Это про «Автобус-со-шторками-который-въехал-в-тоннель», «Глазок-в-двери» и, конечно, хит этого жанра: «Гроб на колесиках», который в детстве слышал даже автор этих строк. Правда, звучат и менее известные страшилки, например, «Пионерский шашлык» аж в двух версиях, то ли Шмелев вытащил его из глубин собственной памяти, то ли попросту вкусно придумал.

Замечательных фраз в фильме немного (мы все же не братья Коэны). Кроме идиотской «Ты ЕГО видел?», рефреном звучащей весь фильм, примечателен диалог в самом начале, когда злополучный автобус (кстати, не с черными, а серыми шторками – у нас каждая вторая такая маршрутка!), везет участников шоу в лагерь.

- Ну и гадюшник! Это что, раньше такая тюрьма была?

- Почему? Пионерлагерь.

- Слушайте, а они нас точно ТУДА везут?!

Но автору особенно понравилась другая реплика. Тоже в самом начале: «Мы не должны курить в кадре! Почему? Потому, что нас дети смотрят!».

Вот так, дорогие мои, вы поняли?! Главное - курить в кадре нельзя. Плохо влияет на неокрепшую детскую психику. А в остальном хороший такой трэш-хоррор для милого субботнего вечера. И Илья Лагутенко в финале хорошо поёт… песню «Банды»: «Кто проплачет всё, а кто проплатит, кому подписывать счет? От криков линяет, свеча догорает, и гимны остаются без нот…»

Кстати…

Вообще-то, название расшифровывается, как «Смерть советским детям». Как считают психологи, эти «страшные» истории появились в детском фольклоре задолго до небезызвестного «черного юмора», примерно в конце пятидесятых – начало шестидесятых годов. Детям, чьи родители прошли военное лихолетье и послевоенную разруху, нужно было как-то психологически компенсировать порядком надоевшие им рассказы взрослых об ужасах военного времени. Вот и родилась целая серия подобных историй, нарочито абсурдных, нелогичных и кровожадных – закономерный эффект. Ну, а почему упор сделан на смерть «советским» детям, понятно тоже: других-то детей у нас не было… а вокруг – сплошь фашисты да злобное окружение капиталистических стран!