7 октября 2022 года, накануне выхода атомного ледокола «Сибирь» с базы «Атомфлота» в г. Мурманске в очередной рейс по Северному морскому пути, состоялась видеоконференция с капитаном атомного ледокола «Сибирь» Олегом Михайловичем Щапиным. Школьный пресс-центр школы № 4 и девятиклассники подготовили вопросы человеку, который помогает судам бороться со льдами.

О капитане ледокола «Сибирь»

– Олег Михайлович, расскажите немного о себе.

– Если вы думаете, что вы далеко от Арктики, находясь в центральной Сибири, то это не так, я был от неё ещё дальше вас. Я в 1979 году окончил Якутское речное училище, стоящее на Лене. Работал на танкерах от Осетрова до Тикси, заходил в Жиганск и даже в Тамонт. Потом, поскольку из 16 речных училищ только в двух были военные кафедры, меня с Якутска сразу забрали в морские части погранвойск в Анапу, где я проходил учебную службу. После Анапы служил в Таллине в бригаде сторожевых катеров. Выйдя со службы, был устроен в эстонское пароходство. Работал на маленьких судах в Таллине, а потом ходил на судах по всей Африке, Средиземному морю, был в Швеции, Дании, Англии, Турции, Пакистане. Даже по Конго поднимались трое суток за красным деревом. И тем не менее, работа в Арктике в сто раз интересней, чем работа в тёплых морях и океанах.

– В какой момент Вы решили стать капитаном?

– Мой отец был шахтёром, работал на шахте в Якутии, и, когда я был в 7 классе, мы выходили на реку Алдан, а там проходили красивые, беленькие, танкера Ленского объединённого речного пароходства. Я понял, что судоходство мне интересно и после 8-го класса поступил в Якутское речное училище. После Эстонии был направлен в Ленинградское училище имени адмирала Макарова. В 1990 году пришел на работу в Мурманское Морское пароходство и сразу попал на ледокол «Арктика», четвертым помощником капитана; буквально через 3 месяца стал 3 помощником на «России». В 2005 году наш капитан пошел принимать «50 лет Победы» (я у него был старшим помощником), а я принял у него «Россию». Получается, с 2005 года по сегодняшний день капитан. Застал все атомные ледоколы, всех серий, кроме «Ленина». Возил туристов на северный полюс, в летний период конечно.

– Можете рассказать про трудности, которые пришлось пережить команде?

– Слово «трудно» – это неправильное слово, лучше его заменить на ответственно. Ответственность работы на атомоходе гораздо выше, чем на транспортных судах. Мало того, что мы за своё судно отвечаем, так еще и за проводимый караван. А насчёт сюрпризов, Арктика постоянно их преподносит: например, разбрасывает айсберги. Если ночью посмотреть в экран радара, то там звездное небо! Вот столько айсбергов в море Лаптевых бывает. Один уникальный случай был. На востоке встречается такое явление, как миграция северного кита. Вокруг ледокола всплывают тысячи китов и от их спин в воздух поднимаются фонтаны. Две трети из них остается под водой. Когда мы увидели это чудо, то участок от Берингова пролива до Певека мы целые сутки медленно шли и наблюдали это явление. Красоту эту не передать словами!

– Какие качества должны быть присущи капитану?

– Нормальные человеческие качества. Добросовестность, правдивость, уважение к людям, к подчинённым.

– Чем Вам запомнился первый рейс в роли капитана?

– На первый рейс любого капитана накладываются особые обстоятельства, в первый рейс капитан утверждается. Необходимо выйти из порта и вернуться без потерь, а это значит, вернуть домой здоровый экипаж, обеспечить безаварийную работу судна. Все капитаны, которые утверждались, проходили эту стадию, и поэтому первый рейс – самый волнительный. Необходимо отойти от причала и прийти к причалу без ошибок. Очень красивая церемония утверждения капитанов в Мурманском морском пароходстве: вручают белого медведя размерои сантиметров в 40. Это медведь Ломоносовского императорского завода. У меня дома их два стоит.

О современных ледоколах

– Расскажите, пожалуйста, о характеристиках Вашего судна.

– Расскажу про всю серию ледоколов. Серия самых новых, самых мощных ледоколов, которых нигде, кроме России, нет. В серию закладывалось 7 ледоколов: ледокол «Арктика» работает уже 2 года, «Сибирь» почти год отслужила на реке Енисей, в устье, от входа в реку, до порта Дудинка; «Урал» с Балтийского завода идет на ходовые испытания, потом в состав флота войдут «Якутия», «Чукотка» и еще два атомохода. На трассе ледокол «Сибирь» – универсальный атомный ледокол (УАЛ). Буква «У», то есть «Универсальный», стоит на корпусе, потому что он двухосадочный и может работать и в устьях сибирских рек, и на ледовой трассе. Длина ледокола 173 метра, ширина – 34 метра, водоизмещение – 27,5 в реку, 3000 на морском участке. Мощность: 60 МВт, 3 электродвигателя по 20 МВт. На Северморпути ледокол показал себя хорошо! Лучше ледоколов ещё не было.

– Скажите, пожалуйста, присутствуют ли на ледоколе люди гуманитарных специальностей?

– Гуманитариев в команде нет, они работают, преимущественно, на береговой базе «Атомфлота». У нас есть специалисты, выпускники вашего Новосибирского университета водного транспорта.

– Вы никогда не боялись работать на судах с ядерной силовой установкой на борту?

– Со времен создания в 1959 году первого ледокола «Ленин» на гражданском атомном флоте не было никаких серьёзных аварий.

– Для чего на судне нужен вертолёт?

– Раньше, в самом начале освоения атомоходами Северного морского пути, когда не было ещё спутников, ледовую разведку проводила полярная авиация, а позже перешли к использованию вертолётов. Полярная авиация (западный штаб находился в Диксоне) имела свои задачи: самолёт взлетал, при хорошей видимости зарисовывал обстановку, потом укладывал карту в пенал и на парашюте сбрасывал рядом с ледоколом. Карту подбирали, расшифровывали и потом шли по ледовой карте, которую рисовал гидролог на самолете. Потом пришли времена, когда мы начали пользоваться Мурманским авиаотрядом вертолётов К32. В каждую навигацию брали вертолет, на котором при возникновении тяжёлой ситуации гидролог зарисовывал обстановку на 200-300 км вперёд. Но сейчас у нас есть спутниковые снимки, и вертолёты перестали возить с собой. Но площадки для вертолетов нужны и теперь, правда, задачи у них изменились. Теперь вертолеты используются как санавиация: если кому-то стало плохо, одним нажатием кнопки мы вызываем вертолет, который прилетает к нам из ближайшего населенного пункта.

О задачах ледокола

– Вы упомянули, что в случае форс-мажора Вы останетесь на судне, то есть на борту у Вас комфортно как дома?

– Да, у нас очень тепло, ни комаров, ни мух. Есть бассейн, баня, спортзал, велодорожки, лыжи. Есть телевизор и интернет.

– Какие задачи стоят перед командой ледокола при выходе на трассу?

– Задачи нам ставит штаб морских операций. Ледоколов много, каждый получает свою задачу. Иногда мы караван ведём двумя, тремя ледоколами. Куда ведут караван? Когда-нибудь в недалёком будущем у нас будет навигация круглогодичная, а пока у нас есть зимний и летний варианты. Зимний – это когда мы работаем на реку Обь, Енисей. Это Дудинское направление. Выводим большие танкеры на запад. В летний мы ведём корабли на восток до Беренгова пролива, до чистой воды, и там они идут в юго-восточную Азию.

– Какова самая большая продолжительность нахождения в море?

– Стараемся работать 4 через 4 месяца, но не всегда получается поменять экипаж, поэтому 4+1. Например, построен был ледокол в Санкт-Петербурге 24 декабря, а 12 января вышли в Мурманск, а оттуда на трассу Северного морского пути. Отработали до конца июня, т.к. не было экипажа на смену.  А самая длительная вахта была 8 месяцев. Но это нехарактерно для нашей службы.

– Насколько тяжело морально и физически работать в Северном Ледовитом океане?

– Домой всегда хочется, с первого дня, сразу по приходе на работу. Но все привыкают, справляются, это – судьба.

– Как семья относится к Вашему постоянному отсутствию?

– Семья? Ревнует к ледоколу.

– За что вы любите свою работу?

– Когда летел на самолёте в Мурманск, то, увидев северную природу с высоты птичьего полета, сразу влюбился в Арктику. Меня поразили мурманские сопки, этот пейзаж. У нас очень красиво.

Напоследок хотел бы пожелать вам, ребята, искать себя в жизни и идти к поставленной цели.

Фото: Александра Лебедева