Запах черемухи напоминал мне о доме, о моем детстве. Я сидел в школьном саду на белоснежной скамье под черемуховым деревом, в одном из живописнейших мест. Прошло довольно много времени с моего последнего визита, но все будто застыло во времени, представляясь мне абсолютно в том же виде. Я закрыл глаза и прислушался. Тишина... Только шелест листьев, тихий говор птиц и запах весны.

В стенах школы прозвенел звонок. Казалось, дети специально выстраиваются в ряды за дверями школы, шушукают друг на друга, выправляют рубахи и взлохмачивают затылки, чтобы с первым звуком звонка роем вылететь из здания. Кто-то бежал сломя голову, кто-то шел медленно и спокойно, кто-то понуро плелся, теребя в руках листочки бумаги и книги.

Некоторые заходили в школьный сад. Это место по праву считалось одним из главных достопримечательностей края. Ежедневно изящные аллеи наполнялись колясками, людьми с фотоаппаратами, книгами и просто сумками с бумагами и продуктами. А один местный художник наведывался сюда словно домой. Каждый сезон рой ребятишек высыпал на просторы сада и приводил храм природы в порядок, убирая листву и подкрашивая скамейки. Много лет назад, будучи учеником этой школы, я частенько бродил с фотокамерой и каждый месяц создавал новую школьную фотовыставку. Одним из самых любимых мест, постоянно попадающих на снимки, была одинокая скамья под душистой черемухой. Она привлекала каждого прохожего, а особенно парочки и молодых людей с учебниками. Люди могли часами сидеть здесь и любоваться небом сквозь тюль черемуховых веток, сидеть и слушать тишину, забывшись...

Я и не заметил, как ко мне подкрался кто-то со стороны аллеи. Это был маленький мальчик, как мне показалось, один из учеников школы, только без школьной формы.

– Дивная черемуха, не правда ли? – мальчик бросил старый ранец на скамью возле меня и не спеша подошел к дереву. Выглядел он лет на семь-восемь, но говорил и глядел совсем не по возрасту.

– Правда.

Я наблюдал за мальчиком. Он аккуратно коснулся кончиками пальцев коры дерева и нежно прильнул к ней ладонями и ухом.

– Иногда мне кажется, я слышу биение сердца… Зимой и осенью такого не случается. Да и летом тоже. Мне кажется, с цветением черемуха заново рождается… Слышите? Дышит…

У нас над головой тихо шептались листья и пели птицы. Мой собеседник обхватил тонкое тельце дерева руками и прильнул к нему грудью. Где-то еще было слышно легкое волнение ребячьих голосов, заглушаемое щебетаньем птиц. Я молча глядел, как он поднимает глаза, глядит сквозь ветви, листья, цветы, птиц, небо. Он стоял неподвижно, будто подпирая дерево, и глубоко дышал. Я не смел прерывать тишину.

– Вам ведь тоже нравится черемуха? – спросил мальчик, оторвавшись от дерева.

– Даже очень. Когда-то в детстве, когда я был совсем как ты и тоже, кстати, ходил в эту школу, наша черемуха была совсем мала. Но знаешь… Однажды весной я даже подумал, что влюбился в нее. И посвятил ей стих. А потом мне сказали, что деревья по-настоящему любить нельзя, – я усмехнулся и глубоко вздохнул.

– И что же вы сделали? Вы поверили?

– Во что?

– Ну, что деревья нельзя любить, – мальчик улыбнулся и раскрыл свой ранец. – Где же ваши стихи?

– Я, помнится, выбросил их целой тетрадью. Там еще была клякса такая, буквой «С», в углу. И даже мои инициалы, – в голове всплыл ясный образ дешевой зеленой тетрадочки, помятой и заношенной, с огромной кляксой на обложке и тысячей мелких на каждой странице. Я избавился от нее в порыве чувств, посчитав свою поэзию несусветной чушью.

– Как же так?! – на лице маленького ценителя отразилось ужасное разочарование. Мне показалось, он сейчас заплачет. В его руках лежала книга, которую он незаметно для меня достал из ранца. – Тогда возьмите эту книгу. Это все про цветение весной, да так здорово написано! Там даже поэзия есть. Однажды меня чуть не выгнали с геометрии, пока я читал. Но теперь я знаю все наизусть. Вам будет интересно, возьмите! – детская ручонка настойчиво протянула мне небольшой томик в красном переплете.

– Спасибо.

На обложке красовалась изящная гравюра цветка. Я почувствовал запах библиотеки и других цветов, листая книжку. Мальчик в это время копошился у дерева, что-то тихонько про себя бормоча.

Мы распрощались. Я настоял на том, чтобы вернуть эту вещь не позже следующей недели. Договорились обязательно встретиться в это же время как-нибудь через несколько дней.

Малыш уже скрылся за воротами школы, а я все думал, думал... Сидел, облокотившись на скамью, и размышлял об этом загадочном человечке и его черемухе. Но кто он? Я ведь даже не знаю его имени!

В другой раз я пришел, когда книга уже была прочитана. Черемуха к тому времени отцветала, но дивный медовый запах весны надолго завис в воздухе. Книга действительно оказалась чудесной, пусть и немного странноватой. Мне непременно хотелось вернуть ее мальчику и поговорить с ним. Он страшно напоминал мне меня, такого же мелкого мальчугана с отцовским ранцем и совсем не детским мироощущением. Странное чувство тянуло меня к нему, как к доброму маленькому братцу.

Но мальчик все не приходил. Звенел звонок, выбегали дети и бежали прочь. Никто и не думал свернуть к саду. Я спрашивал у ребят из разных классов, описывал им, как мог, своего маленького друга, но те лишь пожимали плечами и уверяли, что здесь такие не учатся.

В очередной день моих поисков, когда я чувствовал, что биение сердца черемухи вот-вот сменится лишь легким шелестом листьев, а маленькие белые цветки упадут на землю, никто вновь не пришел. Дети выбегали из школы и бежали прочь, а я сидел на скамье закинув голову и глядел в небо. Оно чуть затягивалось облаками и зелеными листьями, белых ароматных вкраплений цветов было все меньше. Я обернулся к стволу, к которому недавно так влюбленно прижимался мальчик. Внезапно книга соскользнула с моих колен на траву. Я потянулся за ней, но что-то остановило мой жест. Меня охватило странное чувство, не похожее ни на одно из ранее испытанных.

Я глядел вниз, на место, где лежала книга. Сейчас там было еще кое-что, выпавшее из ее страниц. Это была зеленая тетрадь, теряющаяся в схожем цвете травы. Вся в пятнах чернил, исписанная мелким детским почерком. Только на обложке красовалась огромная клякса в виде буквы «С» и инициалы. Дрожащими руками я поднял тетрадь, совсем позабыв про книгу, которая была прочитана от корочки до корочки, пролистана и просмотрена насквозь. Неужели я мог не заметить эту вещь! Это была та самая, уничтоженная мной однажды тетрадь со стихами!..

В этот момент я понял, кто он, этот черемуховый мальчик.