Чувство было немного странным, оно удивляло и не отпускало. Книга прочитана, в ней всё просто и ясно: война, герои, подвиг… Но что-то отличало её от других прочитанных мною военных историй. Вечером навязчивое «что-то» всё же заставило меня снова взять её в руки. «Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни и выше смерти». Плужников Николай, герой книги Бориса Васильева «В списках не значился», был выше всего этого. Одна за другой сцены проносятся перед глазами. Вот он плачет от счастья из-за мешка армейских сухарей, вот он снова мечтает с Миррой о мире и Москве. Здесь танцует с Валей… Здесь, где ещё не началась война…
Не пришло ещё 22 июня 1941-го года, не начались ещё те невыносимые девять месяцев неизвестности, без тылов и приказов, без писем от мамы и сестры; не пришло ещё время, которое «нельзя рассказать словами, можно выразить только скрипкой». Он не значился в списках, этот девятнадцатилетний лейтенант, он мог спокойно уйти из крепости. Вот только не смог и воевал до тех пор, пока не кончились патроны, пока не узнал, что немцы разбиты под Москвой, пока силы были на то, чтобы выйти из крепости и в глаза немцам посмотреть.